Один мой знакомый солист балета любил вопрошать: «Где место артиста?». И радостно отвечал: «В буфете!». Что-то такое в его словах, конечно, было, ведь и для меня, совсем не артистки, театр ассоциируется с шампанским. Потому что шампанское – праздник и театр – праздник, почему бы не соединить их вместе? Так что в каждом оперном театре (их в моей жизни уже были десятки, в разных странах) буфет и бокал игристого – обязательная часть моей программы. Я собрала для вас впечатления от театральных буфетов в Москве, Лондоне, Мюнхене, Вене и Мадриде.

«Свобода интернета под угрозой!», - кричат любители серфить, слушать и смотреть бесплатно. «Наконец-то нам будут нормально платить», - с облегчением вздыхают творцы. «На самом деле вы проиграете», - говорят технические гиганты вроде YouTube и Google. Правы, кажется, все. На этой неделе Европейский парламент после двух с половиной лет жестких до боли переговоров принял поправки к закону об авторских правах. Последний раз поправки вносились в 2001 году, когда мы почти ничего не знали о тех самых гигантах, которые сегодня делают нашу жизнь интереснее. Продолжат ли? Не самый простой вопрос.

Когда меня называют писателем, я стесняюсь. Семь опубликованных книг на полке, а мне все кажется – ну какой я писатель? Так, публицист. Но вот на днях писатель Дмитрий Данилов на одном вебинаре сказал, что профессиональный писатель – не тот, кто живет на свои гонорары (мол, в России тиражи и гонорары так невелики, что нужна «настоящая» профессия, для Беларуси, думаю, это еще более актуально), а тот, чьи книги издаются не за собственный счет в хороших издательствах. У меня от сердца отлегло: значит, я действительно писатель – раз и книги есть, все – не за свой счет изданные, и читатели на встречи приходят, и профессия есть – не философ, как в университетском дипломе, а журналист и публицист.

Писатель вообще странная профессия, правда? Сидит себе человек где-нибудь – на кухне, например, и строчит что-то в компьютере, отпивая стынущий кофе. Многие, представив эту картину, скажут: писать – не мешки с цементом ворочать, что тут сложного? А вы пробовали? Вы садились перед белым листом, у вас дервенели пальцы, занесенные над клавиатурой и не способные нажать на самую первую букву? Садишься, вздыхаешь – надо! И вот уже полились слова, пальцы не успевают за мыслями, белый лист чернеет муравьями букв… Тот, кто испытал это волшебное чувство – когда миры и люди, живущие в твоей голове, обретают лица и характеры, сутулятся, любят друг друга и отправляются в самые дальние путешествия – тот не откажется от этого никогда. Богом быть, конечно, трудно, но наградой тебе – весь мир. Который ты сам создал.

3 марта – Всемирный день писателя. его повадились праздновать все, зарабатывающие письменным словом – и мы, журналисты и публицисты, тоже. С праздником, дорогие коллеги! С праздником, дорогие читатели – без вас нам нет смысла работать.

Знаете ли вы, что Карл Маркс говорил, что сам он точно «не марксист»? А что у него был внебрачный ребенок от служанки, которого преданный друг Энгельс признал своим, но на смертном одре признался: Маркса это сын, Маркса! Да, был он грешен, любил жить в свое удовольствие, но за чужой счет – то проедая деньги аристократки жены Жени фон Вестфален, то находясь на содержании у все того же Энгельса. В общем, Карл Маркс – умная голова, тяжелая борода – такой же человек, как все мы. А если так, значит, над ним можно посмеяться – и в Бонне поставили комедийную оперу «Карл Маркс в Лондоне». Не все с таким подходом, конечно, согласятся, хотя петь и плясать на исторические темы – это, кажется, тренд. В Венгрии вот поставили мюзикл «Трианон» на болезненную для национального самосознания тему о том, как по завершившему Первую мировую войну Трианонскому договору Венгрия потеряла две трети своей территории и населения. В косовском городе Грачаница поставили мюзикл «Лифт» о Слободане Милошевиче и его жене Мире Маркович. Никаких комедий – все серьезно. Нации, случается, рефлексируют и так.