Недавно меня удивила мама, которая категорически отказалась идти обедать в кафе с тематическими советскими интерьерами. Подруги ее поддержали: не хотим, мол, идти в место, где издеваются над нашей советской историей. Тогда я и поняла, что разница в поколениях – есть, и она проходит по нашей семье. Мама и ее подруги не могут равнодушно смотреть на официантку с пионерским галстуком: для них это кощунство и надругательство. Не смешно, и макароны по-флотски не лезут в рот, и селедка под шубой не радует. Для меня официанты в пионерской форме – просто кич и попытка выделиться на фоне других заведений общественного питания: в конкурентной борьбе все средства хороши, кроме скучных. И тут уж каждый старается кто во что горазд: и зал тебе имени любимых советских кинофильмов, и официантки в пионерских галстуках, и пельмени «Антикоммунистические» (как во вроцлавском кафе «Конспира»). Меня это не задевает, маму и подруг – режет по живому.

Если в Питере, как утверждает Сергей Шнуров, «пить», в Москве – бежать. Чтобы этот темп выдержать, начинать нужно рано. В Москве у меня подруга всей жизни: практически всю сознательную жизнь дружим. Она всегда бежит. Мне кажется, все москвичи такие: они просто разучились ходить. Любуясь Бульварным кольцом, мы ускоряем шаг: не потому, что боимся куда-то опоздать, а потому, что как по-другому? Только быстрее, быстрее. Пока ты будешь просто идти, тебя обгонят. Чтобы устоять на месте и сохранить результаты, бежать нужно все быстрее. Она бежит. Я бегу за ней и понимаю, что живу в очень спокойном, оказывается, ритме: у меня не бег, а так – ускоренная ходьба. И когда в Минске меня спрашивают, как я все успеваю, отвечаю, как Оксана в Москве: хотела бы успевать больше. А для этого нужно переходить на бег. Иначе сойдешь с дистанции.

Во многих странах мира медицина – не только обязанность государства по отношению к своим налогоплательщикам, но еще и платная услуга. В Беларуси – сочетание того и другого: можно, заболев, пойти в бесплатную поликлинику, где тебя вылечат (в большинстве случаев действительно вылечат), а можно сэкономить время (но, конечно, не деньги) и отправиться в платный медицинский центр. Где в большинстве случаев тебе пропишут те же лекарства, что и в бесплатной поликлинике, но необходимые исследования проведут быстро, а рассказывать обо всем будут с замечательной заботой в голосе. Забота в голосе – штука прекрасная, но не бесплатная. Есть, конечно, люди, которые могут себе позволить лечиться за границей. Это называется медицинский туризм, одно из новейших и самых активно развиваемых направлений туризма. Совсем недавно я побывала на посвященной медицинскому туризму международной выставке и конференции HESTOUREX в турецкой Анталье. Турки уже думают, как эту перспективу монетизировать.

Интереснее всего разговаривать про турков с поляками. Ну, а про поляков – с турками. Исмет, турок, живущий в Анталье и работающий гидом, женат на польке. «Когда я был у жены в Польше, каждый ее знакомый, узнав, что я турок, спешил сказать, что их король Ян Собеский выгнал турок из-под Вены, - улыбается. – Когда я учился в чешском Оломоуце, мне там тоже говорили, что их король когда-то где-то громил турок». Исмет ни разу не напоминал полякам о том, что турок Али Агджа стрелял в папу Римского. Умолчал и про то, что «да у нас страны такой, Польша, и не было никогда. Есть Лехистан», - и показывает свое удостоверение гида, где в списке языков, которыми он владеет, значится: «лехский».