5 февраля истек срок действия договора о стратегических наступательных вооружениях между Россией и США (ДСНВ-3). Фактически он удерживал обе страны от гонки ядерных вооружений, поэтому во всем мире и забили тревогу, когда президент Трамп заявил, что не будет продлять договор, хотя такая опция – продление до пяти лет – в тексте прописана.

Дональд Трамп требовал, чтобы к договору присоединился Китай. В ответ Россия заявляла, что тогда нужно усаживать за стол переговоров и Францию с Великобританией: их ядерные потенциалы сопоставимы с китайским. (И намного меньше американских с российскими). Американцы также настаивали на том, чтобы в договор были включены и нестратегические ядерные вооружения России, а еще – на создании более эффективного механизма проверки ядерного арсенала. Говорить о втором и третьем условиях даже и смысла не было, поскольку условие первое – присоединение к договору Китая – никто не собирался выполнять. Когда весь мир вздыхал и ждал гонки ядерных вооружений (за невозможностью использовать непечатные выражения назовем эту перспективу… плохой), президент России Владимир Путин заявил, что готов продлить договор «хоть завтра», было бы желание второй стороны. У Трампа его не было. Но Трамп, как и любой другой американский президент, не вечен. Он даже на второй срок не смог переизбраться, а его преемник (хотя в данном случае это слово подходит меньше всего) Джо Байден был вице-президентом, когда Барак Обама в Праге подписывал ДСНВ-3 с Дмитрием Медведевым. Вот у него чувство преемственности есть. И чувство ответственности тоже.

И произошло то, что еще месяц назад эксперты называли невозможным – правда, уже ввиду сжатости сроков, а не из-за отсутствия политической воли – договор продлили. Когда стало понятно, что Байден договор продлит, стали обсуждать: на сколько продлят? Год, два или сразу на все возможные пять (более длительный срок в договоре не предусмотрен)? Внешнеполитические эксперты и эксперты в области контроля над вооружениями говорили, что продлять на год-два смысла нет – за это время не успеют провести переговоры по новому договору. В итоге продлили на максимальные пять. Значит, можно выдохнуть – типа, наш мир стал безопаснее? Не стоит обольщаться.

Во-первых, потому, что Джо Байден, хоть и пошел на этот шаг и даже поговорил по телефону с Владимиром Путиным (пресс-службы двух президентов предоставили разную информации о содержании этого разговора), возможность «перезагрузки» двусторонних отношений исключил. Конфронтация не просто никуда не денется, она будет нарастать: Вашингтон готовит новые меры в отношении Москвы за «безрассудные и агрессивные действия» последних лет (и в отместку Трампу, которого демократы постоянно обвиняли в «излишней мягкости» в отношении России). В этом шаге администрация Байдена стала уникальной, впервые после распада СССР отказавшись от попыток наладить отношения с Москвой.

А во-вторых, потому, что у Китая, как и у Великобритании с Францией, теперь есть пять лет на модернизацию своего ядерного арсенала. Китай, конечно, информацию о количестве имеющихся у него боезарядов не раскрывает. По оценкам Стокгольмского международного института исследований проблем мира, их у него 320, однако по информации газеты «Коммерсант» (она, в свою очередь, ссылается на «близкий к китайским военным источник»), запасы ядерных боезарядов в Китае составляют почти тысячу единиц. Правда, к применению готовы менее ста.

Советник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан сказал, что продление ДСНВ – «не конец истории, а лишь ее начало». У США и России есть пять лет, чтобы договориться о новых условиях нового договора. Можно предположить, что США попробуют сделать его не двусторонним, а как минимум трехсторонним – с участием Китая, как того и хотел Дональд Трамп. А вот удастся ли им это – уже другой вопрос. Мой прогноз: вряд ли.

Опубликовано в «Народной газете» (www.sb.by/ng)