Сессия Всекитайского собрания народных представителей (парламента), названная исторической задолго до ее открытия, завершилась с вполне предсказуемо: депутаты выбрали Председателем КНР и Центрального военного совета (главнокомандующим) избранного в ноябре 2012 года Генеральным секретарем ЦК КПК товарища Си Цзиньпина (2952 голоса «за», один "против" и трое воздержавшихся), а Премьером Госсовета (правительства) – товарища Ли Кэцяна (2940 голосов «за», три – «против», шесть воздержались). Официально они избираются на срок пять лет, но – так уже заведено в Поднебесной – работать будут (если не случится ничего из ряда вон) два срока – десять лет. Потому и называется эта передача власти «сменой поколений». Товарищи Си и Ли – пятое поколение, если считать с Мао Цзэдуна.

Разница поколений на самом деле – налицо. Если руководители третьего во главе с Цзян Цзэминем еще говорили по-русски, а лидеры четвертого (Ху Цзиньтао и Вэнь Цзябао) – только по-китайски, то товарищи Си и Ли по-русски уже не говорят категорически, а вот по-английски – бегло. К власти пришло поколение, которое родилось после образования КНР, большинство нынешних руководителей в той или иной мере пострадали во время Культурной революции (были сосланы в деревню к крестьянам «на перевоспитание», а потому не понаслышке знают, как тяжел сельский труд), а после нее получили прекрасное образование (председатель Си – инженер-химик, имеет ученую степень по теории марксизма, доктор юридических наук, а премьер Ли имеет юридическое и экономическое образование, доктор экономических наук), впоследствии трудились на хозяйственных и партийных должностях в разных провинциях. Люди опытные и имеющие четкое представление о том, каким путем вести Поднебесную дальше.

Романтик и реформатор

Председателя Си часто называют романтиком – не только за то, что в своей первой речи в качестве главы государства говорил о китайской мечте и призывал к «великому возрождению китайской нации» и начал широкомасштабную борьбу с коррупцией, но потому, что надеется в этой борьбе победить и нацию возродить. Его мечта – сделать Китай процветающей и сильной страной, гордящейся своими достижениями. Председатель в Китае не избирается всенародно, а потому ему нет необходимости вести кампанию, убеждая народ в том, что он – лучший кандидат на эту должность. Тем не менее, уже будучи избранным на главную должность (а это не председатель КНР, как вы могли подумать, а генеральный секретарь ЦК КПК), Си Цзиньпин осуществил ряд тщательно спланированных официальных визитов, которые дают неплохое представление о его будущей политике.

Первый был в первую же специальную экономическую зону в Шэньчжэне – любимое детище архитектора реформ Дэн Сяопина и отца Си Цзиньпина Си Чжунсюня, который был руководителем провинции Гуандун, в которой и расположен город Шэньчжэнь. Так товарищ Си послал сигнал соотечественникам – реформы будут продолжены. Позже новый генеральный секретарь посетил два очень бедных региона – в провинциях Хэбэй и Ганьсу, это был сигнал «я знаю о проблеме бедности, я приложу все усилия, чтобы ее искоренить». В стране, где далеко не все говорится открытым текстом, сигнал был услышан: «Он один из нас», – говорят китайцы, вспоминая, что нынешний председатель в юности пахал землю в и сегодня небогатой провинции Шэньси.

Главнокомандующий Си Цзиньпин посетил и несколько военных частей, часть его мечты – превратить Китай в действительно мощную военную державу с современной и модернизированной армией. Кстати, новым министром обороны назначен курировавший до этого вполне успешную космическую программу Чан Ваньцюань. Не стоит забывать, что армия в Китае – политический институт, который подчиняется даже не главе государства, а главе партии – и Си Цзиньпин в войсках популярен (как в свое время был популярен и его отец). Выступая в Шэньчжэне, он сказал, что «это урок от распада Советского Союза. В СССР армия была деполитизирована, отделена от партии и национализирована, и партия оказалась разоруженной». Можете быть уверены: в Китае этого не произойдет, и в случае необходимости армия партию защитит.

Романтик Си Цзиньпин, призывающий чиновников к самоограничению, напоминающий о традиционных китайских добродетелях и скромности, обещает сделать общество более справедливым, но остается при этом жестким прагматиком. Его задача – «чистое» и эффективное правительство: «Наша реформа – это реформа, которая помогает двигаться вперед по пути социализма с китайской спецификой». Так что главное – сохранять руководящую и направляющую роль коммунистической партии. Если по экономическим и тактическим вопросам дискуссии поощряются, то о роли компартии – не допускаются.

Новый Премьер Госсовета Ли Кэцян поступил в университет в 1977-м – это был первый набор после окончания Культурной революции, когда по всей стране вузы были закрыты за ненадобностью. То время было похоже на советскую «оттепель» шестидесятых, с ощущением и предвкушением грядущих и кардинальных перемен в политике и экономике. В студенческой юности нынешний премьер дружил с людьми, многие из которые впоследствии стали диссидентами, а после разгрома демонстрантов на площади Тяньаньмэнь в 1989 году покинули страну. Его считают твердым приверженцем реформ (не только экономических). С точки зрения его бывших друзей-диссидентов и сегодняшних правозащитников, главное пятно на репутации премьера – попытка скрыть эпидемию СПИДа, которая охватила в начале нулевых провинцию Хэнань, которую он тогда возглавлял. Сотни крестьян, сдававших кровь (для большинства это был едва ли не единственный источник дохода) были заражены ВИЧ через шприцы и системы переливания. Замолчать тогда историю не удалось, многие жители Хэнани и сегодня обивают пороги министерств и ведомств в надежде получить адекватную компенсацию и медицинское обслуживание – напрасно.

Министром иностранных дел стал Ван И, до этого работавший первым заместителем министра, послом КНР в Японии и спецпредставителем по Северной Корее.

Бывший министр Ян Цзечи назначен государственным советником – госсоветников в Китае пять, и каждый из них в ранге выше министра. Преемственность соблюдена, внешнеполитический сигнал послан: приоритетными остаются отношения с США и соседями. Причем не только с Японией и Северной Кореей, но и Россией, потому что, похоже, свой первый официальный визит в качестве главы государства Си Цзиньпин нанесет в Москву, а потом отправится в Африку.  

Си Цзиньпин и Ли Кэцян собрали вокруг себя правительство, которое многие уже назвали «реформаторским», послав тем самым миру мощный сигнал – реформы в Китае не просто продолжаются, а набирают новые обороты.

Упущенные возможности

Как и нынешний председатель КНР Си Цзиньпин, Ху Цзиньтао свою первую поездку в качестве руководителя государства совершил в одну из бедных деревень провинции Хэбэй. Тогда (как и сейчас) люди восприняли это как сигнал о решимости бороться с бедностью и за социальную справедливость. И хотя с бедностью действительно борются, Китай как и был, так и остается страной вопиющего социального неравенства. За прошедшее десятилетие ситуация  только ухудшилась. Приоритеты были ясны: сначала экономический рост, социальные (и, может быть, политические) изменения – потом.

За 10 лет Китай стал экономической супердержавой, по-настоящему богатой страной (что, правда, далеко не все его жители почувствовали), первым мировым экспортером и второй экономикой мира (за это время объем экономики вырос в четыре раза), и практически единственным государством мира, преодолевшим мировой финансовый кризис без особых потерь.

В 2008 г. Пекин провел лучшую Олимпиаду в истории, и этот успех еще не скоро удастся превзойти. Другое важнейшее достижение (а для самих китайцев первое) – нормализация отношений с де-юре китайским, а де-факто самостоятельным Тайванем, установление прямого воздушного и почтового сообщения и активизация туристических обменов между берегами Тайваньского пролива.  

Ху Цзиньтао войдет в политическую историю как человек, постоянно искавший консенсуса и успешно примирявший различные внутрипартийные группировки. В отличие от всегда «застегнутого на все пуговицы» Ху Премьер Вэнь Цзябао был «человеческим лицом» власти, его любили и называли «всекитайским дедушкой». Он сохранил репутацию реформатора до самого конца, и запомнился как человек, не стеснявшийся плакать при виде страданий людей.

Как ни странно это может показаться стороннему наблюдателю, безусловно впечатленному темпами экономического роста, все больше экспертов (включая и автора этих строк) склонны считать десятилетие 2003-2013 гг., прошедшее под управлением Ху Цзиньтао и Вэнь Цзябао, временем упущенных возможностей. И дело даже не в том, что в прошлом году прирост ВВП оказался самым низким за последние 13 лет – 7.8%. Важнее то, что темп экономических реформ существенно замедлился, а роль государственного сектора в экономике усилилась до такой степени, что тысячи мелких и средних предприятий закрылись. При том, что на частных предприятиях (а их в стране 40.6 млн.) занято почти 80 млн. работающих, они практически не могут получить кредиты на развитие бизнеса на тех же условиях, что и государственные, и это ведет к теневому финансированию и другим скрытым проблемам. Сегодня экономика во многом зависит от государственных инвестиций в инфраструктуру (именно благодаря им Китай смог без особых потрясений выйти из мирового финансового кризиса), но это порочная практика, предупреждают экономисты.

Они не уходят

Каким бы ни была оценка работы товарищей Ху Цзиньтао и Вэнь Цзябао, они продолжат играть важную роль в жизни государства. Это еще одна китайская традиция: бывших здесь не бывает. Правда, в отличие от своих западных коллег они не разъезжают по миру с лекциями за большие гонорары, а тихо сидят на своих государственных дачах в кругу чад и домочадцев и внимательно следят за жизнью страны. Не забытые нынешними руководителями, ни в коем случае – на самом деле без учета мнения этих «старейшин» ни одно по-настоящему судьбоносное решение не принимается. Например, ходят упорные слухи (проверить их не представляется возможным, но само появление уже показательно), что своим преемником Ху Цзиньтао видел Ли Кэцяна, но победила в итоге фракция Цзян Цзэминя, который несмотря на свои 86 лет, по-прежнему появляется в президиуме всех важнейших собраний. А рядом с ними – другие влиятельные старцы, бывшие премьеры, их заместители, руководители парламента и других важнейших институтов.   

Новое десятилетие

Приоритетом остается экономическое развитие. Главная битва за светлое будущее развернется в деревне. Премьер Ли Кэцян – один из самых ярых сторонников ускоренной урбанизации. За следующее десятилетие планируется потратить почти 40 трлн. юаней (6.4 трлн. долларов США), чтобы переселить почти 400 млн. человек из деревни в города. Сторонники урбанизации (а таких в правительстве большинство) считают, что она поможет изменить экономическую модель – сориентировать ее вместо экспорта на внутреннее потребление. Чем больше в стране представителей среднего класса, тем устойчивее развивается экономика, а, значит, тем устойчивее и сама страна, и ее положение в мире.

Сегодня сельские жители – самая уязвимая часть населения страны. Чаще всего незаконный отъем принадлежащих им земель становится источником «инцидентов массового характера» (так в Китае называют акции протеста). Тут, конечно, нужно пояснить, что вся земля в стране принадлежит государству, но каждый крестьянин (а это определяется местом регистрации – хукоу) имеет в своем пожизненном и передаваемом по наследству пользовании надел земли. Есть земли, принадлежащие деревням и возделываемые коллективно. Практически все протестные акции последних лет связаны с незаконной передачей крестьянской земли (это делают деревенские старосты, которые, кстати, избираются местными жителями – это единственная доступная китайцам форма прямой демократии) под строительство. Вице-премьер Ван Ян (который, скорее всего, будет курировать сельское хозяйство) имеет успешный опыт управления подобным кризисом. Акции протеста, которые прошли в 2011 г. в деревне Укан провинции Гуандун, партийным руководителем которой он был в то время, всколыхнули тогда всю страну. Ван Ян проблему смог урегулировать несиловыми методами – и сразу приобрел репутацию реформатора. Правда, эта репутация (не совсем, кстати, оправданная) стоила ему места в Постоянном комитете Политбюро ЦК КПК – состоящем из семи человек органе, который реально управляет Китаем. «Старейшины» сочли его «слишком либеральным» для органа высшего руководства. Сегодня Ван Яну 58 лет (он самый молодой из вице-премьеров), и это значит, что через пять лет, когда будет избираться новое руководство компартии, он может еще войти в состав ПК Политбюро.

Риски для китайской экономики и, неизбежно, для всего общества остаются огромными. Потенциал роста снижается, многие экономисты оценивают возможности роста ВВП в ближайшие годы не более чем в 8% (что для всего остального мира практически недостижимая мечта, но для Китая – спад), а к 2020 г. и эта цифра снизится до 7.5%.

Своим экономическом чудом Китай во многом обязан многочисленной, а потому дешевой рабочей силе – более 200 млн. бывших крестьян выехали на заработки в города, где денно и нощно работали за сущие копейки. Но эти времена прошли и, похоже, безвозвратно: в прошлом году количество трудоспособного населения впервые в новейшей истории снизилось более чем на 3 млн. человек – и это только начало. Многие отрасли уже заявляют о нехватке рабочих рук и повышают зарплаты для их привлечения. А это неизбежно ведет к повышению себестоимости продукции. Правда, снижение количества рабочих рук может обернуться и плюсом – переоснащением производств, их модернизацией и роботизацией. Но это потребует времени и – конечно! – денег.

До самого недавнего времени экспорт составлял почти четверть ВВП, Китай стал первым в мире экспортером. Понятно, что дальнейшее расширение в этой сфере проблематично – куда уж больше? Другой нюанс – мировой финансовый кризис, в результате которого люди практически во всем мире стали меньше покупать, то есть потребность в китайских товарах заметно снизилась. К тому же на повышении их себестоимости сказывается не только рост стоимости рабочей силы, но и неуклонная ревальвация юаня. К тому же главный торговый партнер Китая – США – настаивает на еще большей ревальвации.

В последнее десятилетие экономический рост Китая в значительной степени основывался на огромных государственных инвестициях в производство, инфраструктурное и жилищное строительство. Но одним из побочных эффектов этого неразумного вложения стали выросшие до облаков цены на недвижимость, вызвавшие столь активно негативную реакцию населения, что государство уже второй год занимается тем, что ограничивает рынок новой недвижимости. К тому же государственные капиталовложения и инвестиции имеют низкую доходность.

Десятилетия ускоренного роста не только превратили Китай в экономическую супердержаву и «мировую фабрику», но и принесли серьезные проблемы (многие из которых потребуют еще десятилетий на решение) – загубленную окружающую среду и вопиющее социальное неравенство. Новое руководство страны, осознавая острую необходимость смены экономической модели, понимает и то, что в экономике китайских размеров перемены не происходят быстро.

Опубликовано 19.03.2013 в газете «СБ – Беларусь сегодня» (www.sb.by)